Корона Валуа

"Мадам Змея"

ДЫРА В ПОЛУ

В Фонтенбло пришел апрель. Дофина лежала в своей роскошной кровати с
пологом из парчи и великолепных гобеленов. Ее глаза были потускневшими,
светлые волосы Катрин разметались по подушкам; бледная кожа при дневном
свете казалась почти желтой; других следов испытания, которому она недавно
подверглась, почти не было видно. Она была молодой и сильной; роды прошли
легко.
Она не испытывала большого разочарования оттого, что родила на этот
раз девочку - Элизабет. У нее еще будут мальчики. Она родит много детей.
Горькая усмешка искривила ее губы. Мадаленна, вышивавшая у окна, не увидела
выражения лица своей госпожи. Диана заявила, что дофин должен стать
многодетным отцом. Поэтому так оно и будет. Катрин, родив за пару лет двух
детей, доказала, что она не бесплодна.
Как ей повезло - любовница мужа разрешила жене рожать ему детей!
Генрих регулярно приходил в ее покои, исполняя указания любовницы. Однако
он напоминал нерадивого ученика, с большой неохотой посещающего школу.
Не стоит лелеять эту обиду. Катрин может поздравить себя. У нее есть
сын и дочь, никто не намекает на необходимость развода.
На Катрин, не пользовавшуюся популярностью во Франции, все же смотрели
как на будущую королеву. Ее по-прежнему называли "итальянкой", но она была
женой дофина; постепенно Франция начинала проникаться симпатией к своему
дофину.
В последние годы Генрих проявил себя как отличный солдат. Король
возобновил войну с Карлом Пятым, и Генрих сыграл в ней важную роль. Он не
обладал большим воображением и изобретательностью, но был смелым, как лев,
дисциплинированным и великодушным. Люди охотно шли за ним. Желая заслужить
похвалу отца, он действовал обдуманно, разумно, с оглядкой. Подчиненные
любили его; он нравился наиболее трезвой, здравомыслящей части населения.
Франция обожала своего аморального, обаятельного, талантливого короля;
страна гордилась его коллекциями картин и тем, что лучшие живописцы мира
украшали дворцы Франциска; люди улыбкой реагировали на слухи об эротических
забавах короля, о комнатах с зеркальными стенами, где Франциска развлекали
красивейшие женщины. Но вся эта роскошь стоила дорого, и многие отдали бы
предпочтение более скромному двору, который возглавит будущий король.
Отчасти произойдет возврат к более строгой морали. Дофин имел
любовницу, но их отношения напоминали супружеские. Люди не осуждали
Генриха, поскольку он был женат на "этой итальянке". В глазах французов это
было основанием для того, чтобы завести любовницу-француженку. Да, Франция
была довольна своим дофином.
Катрин также была довольна им. Ее страстная любовь стала еще сильней
благодаря их интимной близости. Как бесило Катрин то, что он приходил к ней
по воле своей любовницы!
Но теперь у нее были дети.
- Мадаленна! - закричала Катрин. - Принеси мне малышку.
Мадаленна встала и подошла к великолепной колыбели, украшенной лентами
и кружевами.
Лицо Катрин подобрело, когда девочку поднесли к ней. Дофина взяла дочь
на руки.
- Чудесный ребенок, правда, Мадаленна?
- Правда, - согласилась Мадаленна.
- Мне кажется, она похожа на своего отца.
- Еще рано судить об этом, - сказала Мадаленна.
- Нет, ты посмотри на ее носик.
- Думаете, это нос Валуа?
- Возможно. Но у нее глаза Медичи.
- О, мадам дофина, ей повезет, если у нее будут глаза Медичи.
Катрин поцеловала крохотное личико.
- Надеюсь, что она также унаследует нос Медичи, - сказала дофина. -
Нос Валуа хорош для мужчины, но для девочки он немного великоват, да,
Мадаленна?
Мадаленна весело рассмеялась. Эта беседа с госпожой приносила ей
радость. Сейчас дофина казалась девушке просто счастливой матерью, а не
холодной, пугающей ее госпожой, дававшей ей опасные, неприятные задания.
- Сходи в детскую, Мадаленна, и принеси маленького Франциска. Я хочу,
чтобы оба моих ребенка были со мной. Скажи мальчику, что мама хочет
показать ему сестренку.
Мадаленна удалилась и через несколько минут пришла назад с маленьким
Франциском. Ему уже пошел третий год; он был невелик для своего возраста и
казался хрупким. Он был избалованным малышом, потому что его великий,
могущественный дед, чье имя он носил, обожал внука; это значило, что весь
двор относился к мальчику точно так же.
- Иди сюда, мой дорогой Франциск, - сказала Катрин.
Он подошел к кровати и остановился, глядя своими крупными глазами на
мать. Похоже, он смотрел на нее со страхом. Катрин предпочла бы увидеть в
его глазах нежность. Это было странно. Похоже, неловкость, присутствовавшая
в ее отношениях с мужем, стояла сейчас между Катрин и ребенком.
- Посмотри, мой малыш, - сказала она, - это твоя сестренка.
Но он не задержал своего взгляда на Элизабет и снова уставился на лицо
матери.
- Разве она не прелестна, мой дорогой? - спросила Мадаленна, и Катрин
заметила, что мальчик непринужденно улыбнулся девушке, кивнул ей в ответ.
Почему он был раскован с другими, но не со своей матерью? Может быть, в
детской о ней говорили со страхом? Ведь она - дофина. Но причина не в этом.
Маленький Франциск не боялся своего отца, он мог ползать по Генриху и
смеяться, дергая его за бороду. Ребенок чувствовал себя превосходно рядом с
самим королем. Катрин видела, как он пытался оторвать бриллиант от костюма
своего деда, за что получил легкую оплеуху и был подброшен к потолку со
словами: "Ха! Мой маленький грабитель! Вот так ты отнимешь у меня
бриллианты короны!" Нет! Чувства Франциска к своей матери были странными,
она не понимала их.
- Мадаленна, подними его на кровать.
Катрин заметила, что Франциск сидел на кровати скованно; похоже, мать
завораживала его, но он боялся приблизиться к ней.
- Франциск, - сказала она, - как приятно находиться рядом с тобой.
Ты... твоя сестра... и мама... мы все вместе. Верно, мой малыш?
Он кивнул. Потом посмотрел на кольцо с рубином.
- О! Правда, оно красивое, Франциск? Это подарок твоего папы.
Она сняла кольцо с пальца и дала его мальчику.
Теперь он улыбнулся.
- Красивое! - сказал Франциск.
Он попытался надеть его на свой палец.
- Подожди, когда ты вырастешь. Тогда у тебя будет много красивых
камней.
Она представила его взрослым мужчиной, любящим свою мать. Она не
хотела видеть в нем будущего короля Франции, потому что тогда ему придется
занять место своего отца. Она не могла представить себе мир без ее любимого
Генриха.
Она сняла с пальцев другие кольца, и Франциск принялся играть ими,
сидя на кровати.
Он на самом деле не боится меня, подумала Катрин. Скоро я заставлю его
полюбить свою мать.
Кольца соскользнули с пальцев Франциска на кровать, и он засмеялся.
- Они большие, - сказал он. - Слишком большие для Франциска.
Катрин обняла его и стала страстно целовать, пока не заметила, что он
замер, сжался. Она тотчас отпустила сына и с горечью подумала, что людям
почему-то трудно любить ее. Даже ее собственным детям.
Она не должна слишком сильно демонстрировать Франциску свои чувства.
- Примерь это, - она надела ему на палец перстень с сапфиром.
Он возился с кольцами, когда в комнату вошла Диана.
- Надеюсь, вы простите меня, мадам, за это вторжение, - сказала
женщина.
На лице Катрин появилась неискренняя улыбка, которой она всегда
встречала Диану. В сердце дофины вспыхнула лютая ненависть. Как смеет эта
женщина врываться в ее личные покои! Откуда черпает эту наглость? Ответ был
очевиден. Всем своим счастьем Катрин была обязана этой женщине. "Сегодня
ночью ваш муж будет заниматься с вами любовью". Любовью? Любовью тут и не
пахло, они просто делали детей. "Я прослежу за тем, чтобы он пришел к вам".
Я для него - никто, подумала Катрин, а она - все. Я бы не пожалела
ничего, чтобы увидеть ее мертвой.
- Рада вас видеть, мадам, - сказала Катрин. - Вы превосходно
выглядите.
Диана походкой королевы приблизилась к кровати и поцеловала руку
Катрин.
- А вы, к моему сожалению, выглядите не лучшим образом. У вас усталый
вид.
Диана посмотрела на Мадаленну:
- Я сказала, что мадам дофина должна сегодня днем спать.
- Не вините Мадаленну, - сказала Катрин. - Она выполнила указание
своей госпожи и принесла мне моего сына.
Диана проявила твердость.
- Вы поступаете неразумно, утомляя себя. Маленький Франциск должен был
оставаться в детской. Ему нездоровится последние дни; я не хочу, чтобы его
таскали по коридорам. Здравствуй, малыш.
Мальчик улыбнулся.
- Смотри! - сказал он, протягивая перстень.
- Какая прелесть! Но что ты делаешь с мамиными кольцами?
Катрин хотелось заплакать - Франциск смотрел на Диану так, словно она
была его матерью.
- Идем, - сказала Диана. - Мы вернемся в теплую детскую. Если ты
будешь вести себя хорошо, я расскажу тебе сказку. Мадаленна, укрой свою
госпожу и положи малышку в колыбель. Мадам дофине нельзя утомляться. О да,
я вижу, что ей уже лучше. Но мы не хотим, чтобы ее нездоровье омрачило нам
радость от появления Элизабет.
Диана взяла маленького Франциска, Катрин заметила, как легко он
расстался с кольцами. Ей хотелось вырвать его из рук Дианы, закричать: "У
тебя есть мой муж! Оставь мне моего ребенка!"
Но вместо этого она лишь улыбнулась и пробормотала:
- Вы слишком много делаете для меня... и моей семьи.
Диана, если и услышала намек, сочла целесообразным проигнорировать
его.
- Отнюдь. Это большая честь для меня - служить вам и дофину. А теперь
будь умником, Франциск, и скажи маме "до свидания".
Она действительно услышала в голосе сына ноты облегчения, или ей это
показалось?
Когда Диана и Франциск покинули комнату, Мадаленна послушно взяла
маленькую Элизабет и уложила ее в колыбель.
Катрин откинулась на подушки. С улыбкой на губах подумала о своей
ненависти к Диане.
Мадаленна принялась молча вышивать у окна; малышка заснула; Катрин
лежала, думая о том, как сильно она ненавидит своего врага.