Корона Валуа

Лувр. Раннее утро.

Мягкий солнечный свет заливал комнаты Лувра, было ранее утро, когда шустрый луч проник сквозь витражные окна и разбудил своим движением молодую девушку, лежащую на застеленной шелком кровати. Прелестница сладко потянулась и раскрыла глаза. Сегодня ночью ей снился приятный сон - продолжение замечательного вечера, который она провела вместе с самым нежным и прекрасным человеком, которого знала всю свою жизнь. Единственное огорчение, что важные дела, как он сказал, не дали Генриху, её возлюбленному, остаться до утра. Что ж, когда испытываешь нежные чувства к особе королевской крови, приходится привыкать к частым разлукам. Любовь может ждать, а государство - не всегда. Но сегодня у Рене, а это именно она только что встала с шелковых простыней и позвала горничную помочь ей умыться и одеться, начинался новый день, и она верила, что он принесет ей новые впечатления и радости. А чего еще ждать от жизни, когда ты молода, привлекательна и любима? Покончив скорее с утренним туалетом, девушка поспешила в другой конец королевского замка - она надеялась застать принца до того, как она как фрейлина понадобится королеве-матери. Легко вбежав по ступенькам боковой лестницы, Рене отворила потайную дверцу и оказалась в кабинете принца Анжуйского. В центре комнаты стоял массивный стол, за которым принц обычно писал письма - бумаги лежали в беспорядке, не то, что у королевы-матери. Рене улыбнулась краешком губ - её Генрих часто бывает импульсивным, вот и не может содержать в порядке свои вещи... Рене прислушалась, но никого не было поблизости, наверное, он запаздывает на встречу. Придется подождать, а заодно навести порядок. Девушка подошла к столу, стала аккуратно складывать все по своим привычным местам, закрыла чернильницу. "И почему он всегда оставляет её открытой?" - поворчала она про себя. Вот и перо валяется на полу, ах, Генрих, Генрих... Взгляд скользнул по поверхности стола. Письмо, не запечатано и не дописано. Растянутый, немного порывистый почерк складывался в ровные строчки. Стихи? Кажется, что Карл любит римфмоплетствывать на досуге, не Генрих. Сама не желая того, Рене пробежала взглядом по неразборчивым словам. Любовь, чувства, надежда... Словно обращение к недоступному идеалу. Романтично, и даже не похоже на принца. Как-то это странно... А внизу подпись - для Марии К. Марии? Привычное с детства имя, которое каждый француз слышит на мессах, проповедях, читает в Библии, внезапно больно укололо сердце. Это не восторженный гимн, посвященный Деве. Любовное послание? Неужели. Сердце затрепетало и ухнуло вниз, когда Рене услышала звук открывающейся двери и шаги по ковру...